Select Page

Mountain Top

“Hardest stones on highest roads
Pave the path to freedom”,
Such by nomads I’ve been told,
Oracles of Eden.

Gypsy women took my hand:
“You must find the twins”.
Folding carousels of sand:
Pages, palms, and wings.

Weathers change and seasons die;
Sky turns black, blue, gray.
But my wind, my violin’s cry
Always blows your way.

Reins let go. My horses stop.
With forgotten grace,
Up there on a mountain top,
Maidens wash your face.

Everything is here and now
As I kneel before you.
Not to you, to God I vow
Быть всегда с тобою.

Мне снилось, что я талый снег…

Мне снилось, что я талый снег,
А ты – полуденное солнце.
Ты золотом по крышам тек,
А я – водою по оконцам.

Мне снилось, что ты божество
В одной религии далекой,
И руки дев твое лицо
Там мыли на горе высокой.

Недавно наяву ты мне
Сказал «Твой дух свободой дышит.
Лети. Но помни и во сне:
В крыле твоем – мой сХмвол вышит».

Мне снилось, что ты – небеса,
А я в тебе летела птицей,
И с крыльев капала роса
На наши тайные страницы.

И в сладкой вате моих снов
Мир снова, как в иллюзионе,
Весь состоял из близнецов:
Страницы, крылья, ты, ладони.

Гадалка, глядя мне в ладонь,
Прочла твои инициалы!
Снег утекал живой водой
В твои уста… усталый… талый…

Альфа

Ответы ищем на земле
Как рифму ищут в словаре,
Доволясь парами созвучий,
Где понежней, где потрескучей.
И пишем музыку житья
Мы как стихи: с аккорда Я,
С последней терции подножной
К всевышней альфе невозможной.

Alter Ego

В межстрочии сердечных нот,
Их тесных клавиш в межударье
Мое второе я живет
В своем янтарном зазеркалье,
Где я ни ведьма, ни жена,
Ни справедлива, ни коварна,
Где ни глупа я, ни умна,
Но за то чудо благодарна,
Что я права в своей вине
И виновата в своем праве,
Пока арпеджио во мне
Смолой стекают по октаве.

Однажды в темно-синих снах

– И каков же будет твой пункт назначения?
– Твои колени.
– Уверен, ты способна на что-то поинтереснее.
– Ты прав. Тогда слушай…

Однажды в темно-синих снах
На позолоченных колесах
Я буду грезить о руках
В пучине волн густоволосых.

Я прошлое сгребу как снег,
Расчищу узкую дорогу,
Шепну «Езжай!» и тронусь в бег,
Навстречу мрачному итогу.

Вот как всё будет. Городок…
И первый встречный мне расскажет,
Где обитает тут порок,
И имя улицы укажет.

Мои вертепы ждут меня,
А мне от них монет не надо:
За сон – отведают огня
Моей помады цвета ада.

Так уязвим бедра испуг,
Лоскут меж сапогом и мини.
Так люто сладок, густ и туг
Жасмин в ванили и малине.

Так сжато сердце. И анфас
Я – жердь инопланетной тени.
Лучисты окна в тихий час,
Но холодны, как в склеп ступени.

Тебя завидев, вскрою мех,
Осколками души сверкая.
На этом перекрестке грех
Мечтает взять такси до рая.

С пустым презрением в глазах
Нас, жриц ночных, пройдешь ты мимо
И растворишься во клубах
Глухого уличного дыма.

В чаду том съежится дымок
Твоей изящной сигареты,
И воспарит, высок и строг,
Запиской «Моя леди, где ты?»

В ту ночь заказчик, пьян и лыс,
В ногах возмолит стать женою,
И будет стынуть в жилах крыс
Кровь от дуэта смеха с воем.

Под утро – след от синих снов.
А сонный люд пожмет плечами:
«Не первая, в конце концов,
С такими найдена следами».